Защитник «Толпара» родился в Португалии и готовился пойти за Роналду. В детстве он не видел снега, а сейчас исполняет мельницы

Сергей Сафин-Трегубов оказался в Уфе в шесть лет. Не зная русского, он пошёл в школу и на хоккейные тренировки.

Сергей Сафин-Трегубов – самый результативный защитник «Толпара» − родился в Португалии и жил там до шести лет. С трёх лет отец готовил его к поступлению в футбольную академию лиссабонского «Спортинга» − ту самую, из которой вышли Криштиану Роналду и Рикарду Куарежма. Сафину-Трегубову игра в футбол удавалась, но, когда мальчику исполнилось шесть, семья вернулась в Россию – в Уфу. Там поначалу было непривычно: первый снег заставил ребёнка плакать. Футбольную секцию семья не нашла – и Сафин-Трегубов пошёл в хоккей. В Уфе он посещал тренировки и школу, поначалу совсем не зная русского языка.

Со временем Сафин-Трегубов стал одним из главных проспектов-защитников «Салавата Юлаева». В МХЛ он запомнился мельницами, которые использовал нередко. Сейчас Сергею 20, но он до сих пор играет в маске. В сезоне МХЛ 2021/2022 15 (5+10) очков в 23 матчах, он в топ-5 самых результативных игроков обороны в Лиге. Сам хоккеист говорит, что всегда брал не идеальной техникой, а характером – и вот свежее подтверждение: в начале ноября защитник спас ворота «Толпара», получив повреждение.

Сергей Сафин-Трегубов — киборг, помноженный на вечность 👏🏻
⠀#ЛигаСильных pic.twitter.com/wDHfSEqlNo

— Молодежная Хоккейная Лига (@MHL_rus) November 6, 2021

В большом интервью Сергей Сафин-Трегубов рассказал о жизни в Португалии, шоке от уфимского снега и отсутствии улыбок, суровом опыте в ВХЛ и объяснил, как поставить «мельницы» на поток – они у него получаются шикарными.

Вишенка на торте под названием «Зеленое дерби» – шикарная мельница защитника @TolparUfa Сергея Сафина-Трегубова 🔥#ЛигаСильных pic.twitter.com/kzABpqvGTJ

— Молодежная Хоккейная Лига (@MHL_rus) October 20, 2020

«Мог всю команду обводить, мне очень легко давался футбол»

— Давайте ещё раз расскажем, как получилось так, что детство провели в Португалии?
— По словам отца, у них был выбор, куда полететь отдыхать – либо Шотландия, либо Португалия. В конце концов выбор упал на Португалию. Они полетели в отпуск, в это время на свет появился я. Так получилось, что они остались на неопределенное время в чужой стране, не знали язык, но работали, всё резко поменялось, но у них прекрасно получилось. Я жил там шесть лет и после садика, перед поступлением в школу они решили, что пора возвращаться в Россию. Я оказался причиной всего путешествия (смеется).

— Обрубить фамилию в России не хотели?
— Они дали полное право решать самому. Я думал, но никогда не хотел отказываться от неё. Я с ней вырос, уже привык, мне очень комфортно. Если мысль менять фамилию мелькала, то я ее сразу отправлял в корзину.

— Прозвища типа Экмана-Ларссона нет, как «два шведа»?
— Нет, пока еще никто не давал. В хоккее меня больше называют Трегубовым, а на учёбе чаще называют Сафин. Официально фамилия двойная, но на практике кому как удобно.

— Что за место Каминья?
— Прекрасный маленький курортный городочек, пляж соприкасается с испанским городком. 15 минут − и ты уже в другой стране. Все как в фильмах. Ничего примечательного в городке нет, все друг друга знают. В Португалии и нет больших городов, кроме двух-трёх. Там просто уголок света, и когда летаешь зимой, иногда неохота возвращаться.

— Воспоминания из детства какие самые яркие? Пляжи, фрукты?
— Помню, как с папой ходили в парк. Постоянно тренировались с ним, бегали, каждый день с мячом работали, с нами все здоровались. Всегда старались в пас играть. Воспоминаний много, все не перечислить.

— Вы говорили, что отец учил футболу с трёх лет. Чему можно научить по факту младенца?
— Ну почему младенца? Лет с четырёх занимались, и я не только с ним тренировался, но и с другими профессионально. Уже в России, когда мы играли в футбол, я был на голову выше. Я мог всю команду обводить, мне очень легко давался этот вид спорта. В 7-8 лет мог отжиматься под сотку спокойно, я не преувеличиваю, можете у моего отца спросить (смеётся).

«Было страшно, потому что снег ко мне прилипал. В тот момент даже заплакал»

— Планировалось, что вы отправитесь в академию «Спортинга». На каком этапе этот процесс завис?
— Я просто занимался, потом решили, что пора возвращаться. Мои родители решили, что моё будущее связано в России с другим видом спорта, хотя тот же ФК «Уфа» даже ещё не был создан. Я ходил и на плавание, и на борьбу, и на что только меня не отправляли. А вот когда посетил первую хоккейную тренировку, когда на пробном занятии встал на лёд, решил, что это мне подходит. Мама подтолкнула, мне понравилось − вот и завязалось

— В каких странах Европы бывали? Что там запомнилось?
— Помню, как мама отправляла к тете во Францию. Она очень волновалась, что отправляет меня одного на самолёте. Там подписываешь доверенность на ребенка, садишься, стюардесса за тебя отвечает, и на месте забирают. Это было лет в 14. Так меня перекинули через полмира. Побывал в Ницце, во Франкфурте, в Турции. Самым запоминающимся стал Лазурный берег. Это тихое и спокойное место, идеально чистая вода, не передать словами.

— Вы переехали в России в шесть лет из теплой Португалии. Помните свои первые ощущения, когда увидели снег?
— Для меня это было просто незабываемым. В Португалии люди радуются снегу как чуду. Они знают, что это такое, но для них это диковинка. Помню, в первый раз в России мама дала мне варежки. Я был в шоке: вставал и начинал просто отряхиваться от снега. Помню, мне было страшно, потому что снег ко мне прилипал. Я отряхивал его с варежек, а он всё падал и падал с неба. В тот момент даже заплакал, потому что не понимал, что это такое вообще. Потом тихонечко объяснили: сыночек, всё нормально. Потом уже привык, даже на вкус пробовал снег, но это первое ощущение не забуду. А вот к холоду привыкать не пришлось – в теплой одежде было комфортно.

— А с русским были трудности?
— Поначалу я больше молчал, пытался пальцами на что-то показать. Первое знакомство с друзьями, с которыми до сих пор общаюсь, было через маму, потому что я толком не знал языка. Родители меня обучали языку, бабушка с дедушкой, в школе учителя помогали писать. Так это всё и шло мелкими шагами. В школе особенно над этим не шутили, там маленькие дети сами ничего не понимали, а когда вырос, я уже был как свой.

— Хоккея в Португалии ни разу не видели по ТВ?
— Ни разу.

— Не было шока, когда впервые пришли на тренировку?
— Нет, наоборот. Мама рассказывала, что я сам её терроризировал просьбами о тренировке, постоянно её дергал. Ходил на подкатки, на коробку с папой − для меня это было чем-то новеньким. Дети же очень эмоционально любые вещи воспринимают − может, это поспособствовало тому.

«Стоим, человек 15, из всех улыбаюсь только я. Люди казались странными, другой менталитет»

— Кататься быстро научились?
— Мой первый тренер не просто так давал мне кататься побольше на маленькой коробочке, просто привыкаешь стоять на коньках. И мне говорили, что я больше всех катался — просто ездил, ездил по кругу, пытался встать. Довольно долгое время в этой коробочке катался, потом уже спокойно чувствовал себя на коньках. У нас не особо смотрели, как ты катаешься. Были ребята, у которых на детском этапе было почти эталонное катание, прекрасный бросок, они много забивали, были звёздами, но сейчас не занимаются хоккеем. Я больше выигрывал за счёт характера, у меня не было очень хорошего броска или катания, но те ребята проигрывали мне в каких-то других моментах и остались за бортом. В целом катание совершенствуется всю жизнь. Я немножко косолапенький, небольшое плоскостопие, но в целом получается неплохо.

— А с катанием спиной или торможением проблем не было?
— Нет, спиной мне вообще легче кататься, чем лицом. Больше проблемы были с пистолетиками – на льду он мне не даётся.

— Какие-то термины хоккейные вы понимали в шесть лет? Не переводили отдельно?
— Тренеры понимали, что я не совсем знаю русский язык. Не вспомню таких моментов, чтобы не понимал, быстро адаптировался. В начале же всё равно тренировки для всех – смотришь на других и повторяешь.

— К силовой игре быстро привыкаешь?
— Мне с детства отец эти качества прививал. На коробке даже отрабатывали элементы борьбы – это заложено в тебе и так машинально корпус ставишь, не понимаешь этого иногда, но тело само делает. Потом начал другие элементы отрабатывать, уже в атаке. Было хорошее ОФП в детстве, и борьбу я крайне редко проигрывал.

— Что вообще показалось самым необычным после переезда в Россию?
— Например то, что в шесть утра все приходят сонные на тренировку. Есть фотографии – мы все стоим, человек 15, из них всех улыбаюсь только я (смеётся). Люди казались немножко странными, другой менталитет. Я веселился, а другие пореже.

— То есть рассказы про улыбающихся иностранцев и смурных русских базу имеют?
— Ну да. Там все при встрече обнимаются – нельзя сказать, что там какие-то глупые или ехидные улыбки. Они видят знакомого человека – почему не обнять? Видят знакомую подругу – почему бы в щечку не чмокнуть по-дружески? У них это в пределах нормы, они друг друга комплиментами осыпают. Когда приехал в последний раз отдыхать, то было «О, Серджио, мио амор, вау!». А тут чаще просто «привет».

— Зима в полгода не навевала депрессии после яркого детства?
— Немножко, зима всё-таки не мой климат. Когда я бываю на своей земле летом, кожа даже немного другая становится, орнганизм лучше дышит. Хотя организм адаптировался ко всем условиям, тот климат всё-таки подходит лучше.

— А к России до конца адаптировались?
— Думаю, уже прошло достаточно времени, сейчас с первого взгляда люди вряд ли поймут, что я какой-то другой.

— А ваши португальские друзья знают, что вы стали хоккеистом? Часто спрашивают про эту игру?
— Из друзей детства у меня два человека – они больше общаются о жизни, о хоккее знают, говорят «вау, круто», но ничего такого особенного. О футболе им было бы интереснее разговаривать, пожалуй. Ну когда я рассказывал о своей деятельности взрослым людям, они удивляются, особенно когда показываешь видео.

«Заряжали телефоны на заправке, потому что в гостинице не было света»

— В хит-парады МХЛ вы чаще всего попадаете с мельницами. Почему именно этот прием стал коронным?
— Мы с папой часто общаемся, работаем в паре. Он смотрит видео, читает статьи – я на льду работаю. Мне прямо нравится обсуждать финты, что добавить. Я маленький, мне нравится это – когда на тебя летит нападающий, а ты юркий, это просто незаменимый прием. Он поможет любому защитнику, которому позволяют габариты. Был бы я повыше на голову, это давалось бы сложнее.
Отрабатывал мельницы на тренировках, были неудачные. Мои партнёры, надеюсь, понимают, что это было во благо (смеётся). На коробках много отрабатывал этот приём, но уже без партнёра, просто сам манёвр. Сейчас когда вижу, что нападающий летит на бешеной скорости, почему бы его не покатать на карусели?

Главный эксперт по «мельницам» Сергей Сафин-Трегубов вернулся 🔥 Защитник @TolparUfa исполнил все как мы любим – максимально МОЩНО 💪🏻#ЛигаСильных pic.twitter.com/o3dc8yVM7M

— Молодежная Хоккейная Лига (@MHL_rus) September 25, 2020

— А насколько вообще мельницу сложно отработать?
— Это тяжело. Если хочешь отработать момент до автоматизма, надо работать и работать постоянно. Многое зависит и от катания, и от того, как ты вес подстроишь. Ещё нужно правильно выпрямиться, это очень тонкие элементы и их нужно учитывать. Я долго работаю и до сих пор тренирую – нет предела совершенству. Если хочешь делать это на постоянной основе, нужно отрабатывать, отрабатывать и отрабатывать.

— Сложно было перейти из МХЛ в ВХЛ, от пацанов к мужикам?
— Это те же пацаны из МХЛ, на самом деле, просто старше. Поначалу да, другой ритм, другой хоккей. Был более рисковый, комбинационный, а здесь мужики бегут, видят эти ходы. Если в МХЛ на шаг вперёд видят, то тут на два или на три. Однако по скорости молодёжка ничем не уступает, разница в физике в основном.

— Как вам города в МХЛ? Слышали, как иностранцы о Нижнекамске травят байки?
— Как Воскресенск, например? Мне понравилось, когда мы заряжали телефоны на заправке, потому что в гостинице не было света (смеется). Город в целом понравился, не удалось погулять, но даже по этим трибунам чувствуется хоккей прошлого. Если бедный судья примет неверное решение, то трибуны его просто уничтожают. В КХЛ так не болеют, там как-то всё более элегантно.

— Есть ли защитники, игру которых хотел бы моделировать?
— У меня нет кумира. Хочу брать хорошие качества от любого игрока. Если Филип Ларсен хорошо двигается по синей, почему бы не взять это от него? Если Дмитрий Орлов делает хорошие мельницы, то почему бы не посмотреть, как он подкатывается, изменить стиль силового? Есть много вещей, которые мне предстоит прочувствовать.

— А в целом любимого защитника нет?
— Мне не доставляет большого удовольствия просто смотреть хоккей по ТВ, когда ты в него не играешь. Я просто смотрю серьёзные титульные матчи – как там защитники работают, как они видят игру. А если просто смотреть, то лучше отвлечься, другое развлечение найти.

— Когда рассчитываете дебютировать за основу «Салавата Юлаева»?
— Когда научусь делать те вещи, которые не могут делать другие защитники «Салавата». Сейчас я эти вещи пытаюсь отработать.

Родион Власов